Пеп Гвардиола, тренер «Барселоны», в сером костюме и с задумчивым лицом подошел ко мне и посмотрел внимающим взглядом.

Мне он показался на тот момент нормальным. Не Моуринью или Капелло – это точно, но все же нормальным парнем. Это было задолго до того, как мы начали с ним войну – осенью 2009-го. Я жил мечтой детства. «Барселона» – лучшая команда в мире. Это подтверждают 70 000 человек на «Камп Ноу». Я был на седьмом небе от счастья или, возможно, не совсем. Было столько всякой фигни в газетах. Я был плохим мальчиком и всё – мне было очень сложно справиться с этим. Но, в любом случае, я был здесь. Елена и дети наслаждались. У нас был отличный дом в районе Esplugues de Llobregat. Что может пойти не так?

– Здесь мы чувствуем почву под ногами, – говорит Гвардиола.

– Конечно. Хорошо, – ответил я.

– Мы не приезжаем на тренировки на «Феррари» или «Порше», – добавил Пеп.

Я кивнул, а потом гордо побежал. Мол, какого черта, ты обсуждаешь мои машины?

Но я думал, что он хочет? Что он хотел этим сказать? Поверьте, я ничего никому не хвастался своим автопарком. Это совсем не так. Тем не менее, я люблю автомобили. Это моя страсть, и я знал, что за этими словами скрывается. Это было немного странно: неужели я такой один?

Я уже имел представление о «Барселоне» и её школах. Игроки тут отличные, с ними все впорядке. Здесь не было моего друга Максвелла по «Ювентусу» и «Интеру». Но, честно говоря, никто из парней не вел себя как суперзвезда, это и было странно. Месси, Хави, Иньеста – вся банда была похожа на студентов. Лучшие игроки мира стояли и кланялись, а я ничего понять не мог. Это было смешно. Если тренер в Италии говорит «Прыгай!», то я спрашивал: «Уэйд, почему мы должны прыгать?».

Здесь тренер говорил «Прыгай!», а они выполняли все беспрекословно . Я не вписывался. «В чем дело?» – задавался я вопросом. Они не оправдывали моих ожиданий.

Старался адаптироваться к команде. Стал более чем приятным. Это не было мудрым поступком. Мой агент и друг Мино Раиола был удивлен.

– Что с тобой, Златан? Я тебя не узнаю!

Никто не знает меня. Нет, я не съехал с катушек. Мне было грустно, и вы знаете, что после «Мальме» у меня была своя философия, свой стиль игры. Мне все равно, что думают люди. Я никогда не чувствовал себя как дома среди префекта. Мне нравятся парни, которые проезжают на красный свет, если вы понимаете, о чем я говорю. Но теперь я не говорил, что хотел.

Я говорил, что они говорили. Это было самым больным. Я приехал на Audi в клуб, мне кивнули как в школе, и вполне возможно, что в школе. Я рявкнул так же, как мои товарищи по команде. Мне было скучно. Златан Ибрагимович уже не тот.

Как-то я гулял по Borgarskolan и увидел двух красивейших девушек в рубашках от Ральфа Лорена. Они уже хотели покрыть меня дерьмом, но я решил пригласить их куда-нибудь.

И все же я начал сезон с яркой игры. Я забил гол. Мы выиграли Суперкубок UEFA. Я сиял. Я доминировал. Но я был другим. Что-то случилось, ничего серьезного, но что-то было не так. Я остановился, и это было очень опасно, поверьте мне. Я должен быть сумасшедшим, чтобы хорошо играть. Я должен кричать и жить. Теперь я держал это в себе. Может быть, это было связано с прессой. Я не знаю.

Я был вторым самым дорогим приобретением в истории клуба. Газеты писали, что я был трудным ребенком и что у меня скверный характер. Одним словом, всякую дрянь. И, к сожалению, я почувствовал вес всего этого. В «Барсе» не было волшебной палочки, и я хотел показать все, на что способен. Но это была глупость. Я по-прежнему жесток на футбольном поле. Но это больше меня не столь задорило.
Я даже не думал отказываться от футбола, не хотел нарушать условия контракта. Я же профессионал. Но затем потерял желание.

Наступили рождественские каникулы. Мы застряли в Аре, и я снял снегоходы. Жизнь была банальна, я хочу действия. Я всегда езжу, как дурак. Я гнал 125 км/ч на своем «Порше Турбо», оставил позади копов. Я сделал такое сумасшедшее имя. А сейчас я в горах со своим скутером получил обморожение и был весел.

Наконец-то зашкаливает адреналин! Наконец-то вернулся старик Златан, и я подумал, что не должен сдерживаться. У меня есть деньги. Мне не нужно подражать идиотам, чтобы тренироваться. Я могу получать удовольствие вместо того, чтобы заботиться о семье. Это было хорошее время. Но ненадолго. Когда мы вернулись в Испанию, начались бедствия. Не прямолобо, пожалуй, но повисли в воздухе.
Была безумная метель. Казалось, что испанцы никогда не видели снега раньше. Мы были на горной диагонали в Тварсане. И Мино, жирный идиот (замечательный идиот, я хотел сказать), сделал ошибку – он стоял, как замерзшая собака, в летней обуви и тоненьком пиджаке. И уговорил меня взять Audi. Мы были на пути в ад. Мы ехали вниз по склону, потеряли управление, врезались в бетонную стену, я вывихнул правое плечо.

Многие команды разбивались в плохую погоду, но только не я. Я тоже выиграл краш-тест, и мы смеялись над этим. Но на самом-то деле я ещё был сам не свой. Я даже чувствовал себя вполне хорошо. И вдруг – Месси. Лионель жесток. Он невероятен. Я не знаю его особенностей. Мы совершенно разные. Он пришел в «Барселону», когда ему было 13 лет. Он получил культурное образование, и у него нет никаких проблем с этим школьным дерьмом. Вся командная игра вращается вокруг него, что вполне логично. Он блестящий футболист, но я пришел в этот клуб, чтобы забить голов больше, чем он. Он пошел к Гвардиоле.

– Я не хочу больше играть на правом фланге. И хочу играть в центре, – он четко выразил свою позицию.

В центре играл я. Но Гвардиола игнорировал меня. Он просто изменил тактику. С 4-3-3 он перешел на 4-5-1, где я был центрфорвардом, а Месси играл под нападающим, и я оказался в тени. Все мячи шли через Месси, и я не мог взять игру на себя. На поле я должен быть свободен, как птица. Я тот парень, который хочет владеть мячом на всем поле. Но Гвардиола пожертвовал мной. Это правда. Он запер меня. ОК, я могу понять его политику. Ведь Месси – суперзвезда.

Гвардиола должен прислушиваться к нему. Но, эй, послушай! Я забивал в «Барселоне», а он жесток ко мне. Я не могу адаптироваться к команде из-за этого парня! Какого черта он тогда покупал меня? Он же не желал покупать меня за огромную сумму только ради того, чтобы придушить меня как игрока. Гвардиола должен был думать о нас обоих, и, конечно, компетенция курса трансферной политики клуба была под большим вопросом. Я был их самым дорогим приобретением, но я не мог почувствовать себя своим. Я был слишком дорогим игроком, чтобы не суметь адаптироваться к клубу. Чики Бегиристайн, спортивный директор «Барселоны», позвал меня на разговор и сказал, что я должен поговорить с тренером.

- Остановись!

Мне это не нравилось. И должен был принять эту ситуацию. Ну, хорошо, предположим, я сделаю это! Один мой друг, как-то раз сказал мне:

- Златан, у всех игроков «Барселоны» есть «Феррари», но они ездят на них, как на «Фиате»!
Тогда я подумал, что это очень хороший аргумент. Гвардиола своими перестановками превратил меня в простого игрока. От этого теряет вся команда.

Однажды на тренировке, я подошел к нему. Я был уверен в себе, и у меня не было желания с ним спорить. Я просто хотел все выяснить.

- Я не хочу драться. Я не хочу войны. Я просто хочу все обсудить.

Он кивнул мне, но посмотрел на меня очень гневным взглядом, я повторил:

- Если Вы думаете, что я хочу драться, то я просто уйду. Я хочу поговорить!

- Хорошо, но мне надо поговорить с игроками.

- Послушайте! – продолжал я, - Вы не используете все мои возможности. Если вы хотите простого форварда, то вы бы могли приобрести, например Индзаги или любого другого. Мне же нужно пространство и свобода на поле. Я не могу просто быть выдвинутым на острие атаки и ждать передачи. Я вешу 95 килограмм. Это физически не возможно!

Пеп задумался. Его глаза загорелись.

- Я думаю, ты можешь играть именно так, - ответил он.

- Нет уж! Тогда лучше Вы сидите на скамейке. При всем моем уважении, Вы приносите меня в жертву ради других игроков. Так не годиться. Это так же глупо, как если бы Вы купили себе «Феррари», а водите его как будто Вы за рулем «Фиата».

Он немного призадумался.

- Хорошо, может быть, это была ошибка. Это моя проблема и я решу её, - сказал он мне.
И я буду счастлив, если он это исправит. По мне бежал холодный пот, но я шел легким шагом.
Ни кто не думал о такой проблеме, да и пускай я играю не свойственный мне футбол, но я продолжал блистать. Я ставил перед собой новые задачи, не столь привлекательные как в Италии – это было слишком высоко. Это не было больше похоже на Ибара-Кадабру, но все же… Мы играли в Лиге Чемпионов на Emirates, против «Арсенала», стадион был забит полностью. Атмосфера была накалена. Первые двадцать минуть были совершенно невероятными, я сделал дубль, второй гол получился невероятной красоты и тогда я подумал: «ГВАРДИОЛА! Я только разбегался!»

Но потом я получил травму и меня заменили. А «Арсенал» вернулся в игру, сначала счет стал 1:2, а потом они и вовсе сравняли счет. Тренеров особо не волновала моя травма. Хотя обычно травма Златана это не самое приятное, по крайней мере, так было в каждой команде, где я играл.

Но Гвардиола оставался невозмутимым. Он ничего не говорил. Я залечивал травму 3 недели, как-то, раз он пришел ко мне и спросил:

- Как поживаешь, Златан? Ты сможешь выйти на поле в следующей игре?

Он даже не пожелал мне доброго утра. Ни слова не сказал. Он избегал моего взгляда. Когда я зашел в комнату, а он вышел. Что это значит? – подумал я. Разве я что-то сделал? Я допустил, какие-то ошибки? Разве это не странно? Я очень много думал об этом, скорее это были не мысли, а некий шум в голове. Я не мог заснуть.

Я постоянно думал об этом. Не то чтобы я питал особую любовь к Гвардиоле, по-моему, ему нравилось ненавидеть меня. У меня появилась ненависть и желание отомстить ему. Но я был не в форме, я хотел поговорить с одноклубниками. Никто ничего не делал. Я обратился к Тьерри Анри, он тогда ещё играл в команде. Анри лучший нападающий в истории французской сборной. Он отличный форвард. Но у него тоже были проблемы с игровой практикой, поэтому у него так же был конфликт с Гвардиолой.

- Он со мной не здоровается, он не смотрит мне в глаза. Что произошло? – спросил я.

- Не знаю, - ответил Анри.

У нас даже появились шутки на эту тему:

- Эй, Златан, он сегодня смотрел на тебя?

- Нет, но зато я его видел!

- Вы продвинулись, поздравляю!

Конечно, наши шутки мало помогали. На самом деле это действовало мне на нервы, я спрашивал себя каждый день, каждый час: «Что я сделал? Что случилось?». Но я так и не получил ответа. Единственное, что я понимал, так это то, что я должен был подумать над сложившейся ситуацией. Никаких других предложений у меня не было. Вся эта ситуация была неприятной. Мне стало интересно, психологически – был ли я готов для беседы о своем положении? Я пытался противостоять ему. Я хотел встретиться с ним глазами. Он отворачивался. Казалось, он боялся, а я хотел снова договориться о встрече и спросил: Что все это значит? Я подошел к нему достаточно близко.

Эта была его проблема. Но я так и не смог понять, что это было. Я до сих пор не понял да или нет,… Я не думаю, что этот парень силен духом. Он хочет, чтобы у него были сильные мальчики из школы, но что ещё хуже: он бежит от своих проблем. Он смотрит снизу в верх, чтобы не смотреть в глаза, чем делает только хуже.

Становилось все хуже.

Из-за вулкана в Исландии все небо было окутано серым туманом из-за золы. Во всей Европе не было авиарейсов, а нам предстояла игра на «Сан-Сиро» с «Интером». Мы поехали на автобусе. Кто-то из «Барселоны», решил, что это хорошая идея. Поездка была катастрофической. Мы ехали 16 часов, и по приезду в Милан у нас не было сил. Это была очень важная для нас игра, полуфинал Лиги Чемпионов, я был готов к тому, что трибуны будут меня освистывать, ведь я приехал играть со своей бывшей командой, но меня это не волновало, а наоборот даже раззадоривало.

Жозе Моуринью это звезда. Он выигрывал Лигу чемпионов с «Порту». Когда я играл в «Интере» он был главным тренером. Он отличный тренер. Когда он впервые встретил Елену, он шепнул ей на ухо:
- Елена, у Вас есть только одна миссия. Чтобы Златан был всегда счастливым.

Парень говорит, что хочет. Он мне нравился. Он является лидером своей армии. Но он при этом заботится обо всех. Когда я был в «Интере», он постоянно спрашивал, как я себя чувствую. Жозе был против Гвардиолы. Если Моуринью хотел, чтобы комната была освещена солнцем, то Гвардиола всегда спускает жалюзи, я догадывался, что Гвардиола пытается конкурировать с ним.

- Мы играем не против Моуринью, а против «Интера», - сказал он так, будто мы собираемся пинать мяч с тренером, словно отстаивает свою философию.

Я его почти не слушал. Почему я должен его слушать? Он вылил на меня столько дерьма, а я проливаю и кровь, слезы и прочее. Никогда не слышал, чтобы тренер так говорил! Это гадость! Но сейчас он обращался именно ко мне. Именно, ведь я вернулся на «Сан-Сиро», и люди хотят посмотреть, как «Ибра, возвращается назад»

- Можете ли Вы, сыграть в старте? - Обратился ко мне Гвардиола.

- Абсолютно, - ответил я. – Я готов психологически.

- Но Вы готовы?

- Определенно. Я чувствую себя хорошо

- Но Вы готовы?

Он был как попугай, сотрясающий воздух.

- Послушайте, это был долгий путь, но я в форме! Моя травма прошла. Я отдам все за игру.
Казалось, что у Гвардиолы есть сомнения. Я послушал его, а потом позвонил Мино Риола. Шведские журналисты постоянно пишут, что: «Мино плохо влияет на Златана». Скорее он влияет, как с хорошей, так и с плохой стороны. Сказать Вам как есть на самом деле? Мино – гений.

Я спросил его:

- Ну что скажешь парень?

Никому из нас этот диалог не был понятен. Мы хотели понять.

Я вышел на «Сан-Сиро» в стартовом составе и мы выигрывали 0:1. Но потом… Меня заменили на шестидесятой минуте… И мы потерпели поражение 3:1… Это было дерьмово! Я был в ярости! Раньше, когда я играл за «Аякс», я забывал поражения днями, а иногда и целыми неделями. Но сейчас у меня была Елена и дети. Они помогают мне забыть и двигаться дальше, и я сосредоточился на ответном матче. Ответный матч на «Камп Ноу» был очень важным, а атмосфера вокруг него накалялась с каждый днем.

Давление было огромным, и оно повисло в воздухе. Мы должны были выиграть крупно. Но тогда… я не думал об этом, и это делало меня сильнее. Тогда мы победили 1:0, но этого было не достаточно. Мы вылетели из Лиги Чемпионов, а потом Гвардиола посмотрел на меня таким взглядом, как будто я виноват в поражении и я подумал: «теперь все… доверие иссякло». Его карты были раскрыты. После матча я почувствовал, что теперь мне не рады в клубе, и мне стало плохо от этого, когда я садился в свою «Audi».

Я чувствовал себя дерьмом, когда сидел в раздевалке и Гвардиола смотрел на меня как на чужого - аутсайдера. Это было не мудрой мыслью. Он был стеной, каменной стеной. Для него я уже не подавал признаков жизни, и мне каждый раз очень хотелось уйти из команды.

Я не был основным игроком, когда мы встретились с «Вильреалом», я сыграл всего 5 минут. 5 МИНУТ! Я начинал закипать, но не от того, что сидел на скамейке запасных. Я не могу убедить тренера, если он говорит мне: «Вы не достаточно хороший, Златан». Нет – это не правда.

Гвардиола не сказал, ни слова, чего было уже достаточно. Я чувствовал всем телом, что если бы не Гвардиола, я бы не боялся. Не то чтобы я лез драться! Нет,… Я сделал все возможное, чтобы показать ему. Но я не боролся. Да – на поле я один, а в жизни другой. Но все же когда я злюсь, у меня чернеют глаза. Когда Вас не будет рядом, я Вам скажу, что когда я захожу после игры в раздевалку, я уже не планирую никаких атак. Но я был не удовлетворен, да вокруг все было спокойно, тихо, но теперь мой враг тот, кто чешет лысину. В противном случае, все не так сложно

Туре и еще несколько игроков, складывали нашу одежду в металлический ящик, он посмотрел на меня из окна. Когда то я пнул его. Я тогда хорошенько вмазал ему, а теперь я готовился к ответному шагу. Я крикнул:

- У вас не яиц!!! – конечно, это было не столь обидно, поэтому я добавил.

- Вы все корм для Моуринью! Идите к черту!!

У меня сорвало крышу, я ждал ответа. Я думал, что Гвардиола ответил мне чем-то вроде: «Успокойтесь! Вы должны поговорить со мной!». Но нет, он не такой. Он трус. Он просто взял коробку, и ушел, он никогда не стал бы разговаривать при всех. Конечно, все хотели узнать о разговоре. В автобусе все стали сумасшедшими:

- Что произошло?

- Что случилось?

Ничего, подумал я. Этому есть несколько причин. Но я не мог говорить о них. Я был очень зол. Неделю за неделей мой тренер «замораживал» меня, без всяких объяснений. Это было очень не понятным, почему? У меня и раньше были драки в жизни. Но каждый день я не мог выяснить, почему все пошло именно так. А теперь он просто молчал и давил на меня психологически, а я думал:

- Мне двадцать восемь лет. Я забил 22 мяча и сделал 15 результативных передач, только здесь – в «Барселоне», но ко мне до сих пор относятся, как к запасному игроку. Должен ли я принимать его? Должен ли я менять, что-то в себе? Нет! Ни в коем случае!

Когда я снова оказался на скамейке, в матче против «Альмерии», я вспомнил его слова: «Здесь в «Барселоне» мы не приезжаем на тренировки на «Феррари» или «Порше»». Что означали эти слова? По крайней мере, я понял, что я хочу и думал, хочу ли я дальше работать с этими идиотами? Я прыгнул в свой «Энзо» и нажал на газ, припарковался я прямо у дверей учебного центра, это, конечно, был цирк. Газеты писали, что стоимость моего автомобиля равносильна всем зарплатам «Almeriaspelarnas» вместе взятые. Мне было все равно.

Я решил начать с этим бороться, а это та игра, которую я мог выиграть. Я был крепким парнем, поверьте мне. Но ради этого мне было ничего не жалко, поэтому я поговорил с Мино. Мы всегда планируем хитрые и грязные трюки вместе, ещё позвонил друзьям.

Я хотел посмотреть на ситуацию с разных сторон, и Бог мой, сколько советов я получил. Парни хотели просто придти и разбить все, конечно мне было приятно, но я не видел в этом правильной стратегии, поэтому я поговорил с Еленой. Она из другого мира. Она красива. Она может быть излишне жестокой. Но тогда она вела машину с воодушевлением.

- У тебя есть «папа», пускай и не самый лучший. Но когда ты не в команде, ты чувствуешь себя комфортно, но ты пошел к нему в команду… - сказала она, и я был рад этим словам.

Я пинал мяч с детьми, я пытался все сделать правильно, и конечно, у меня были мои видео игры. Это моя небольшая болезнь. Я полностью в них погружаюсь. После многих лет в «Интере», когда я мог сидеть за приставкой до 4-5 часов утра, а потом идти на тренировку, поспав всего 2-3 часа, у меня появились некоторые правила: никаких Xbox или PlayStation после 10 часов вечера.

Я не должен просто так тратить время, на этой неделе в Испании я хотел полностью посветить себя детям, отдохнуть в нашем саду, а иногда даже выпить «Corona». Это была светлая полоса. Но ночью, когда мне было не заснуть, я вспоминал о Пепе Гвардиоле… и это была темная полоса. Гнев просто бился в моей голове, я сжимал кулаки и думал о том, какая будет моя месть. Я сделал бы все по-другому, но пути назад уже не было. Это было время, когда надо было постоять за себя, и вернуть себя прежнего.

Главное не забывайте: вы можете взять ребенка из гетто, но вы никогда не сможете взять гетто себе.